Последнее время в СМИ часто стала мелькать имя чиновника Росэнерго В. Рыбина. Мы заинтересовались этой личностью и решили проследить его «подвиги».
Например, три года тому назад московский нефтемаслозавод по его протекции возглавили два бизнесмена без профильного образования и опыта работы в нефтепереработке. За два года их руководства ведущее предприятие страны по производству смазочных материалов для космической, ракетной, военно-морской и авиационной техники было благополучно развалено, а уникальные цеха, оснащенные современным оборудованием сегодня сдаются в аренду под склады. Такая же участь нависла и над пермским нефтемаслозаводом.
Эвакуированный из Москвы в тревожный декабрь 1941 года, сегодня Пермский завод СОЖ (ОАО «Пермский завод смазок и смазочно-охлаждающих жидкостей») является поставщиком оборонно-военного комплекса, РЖД и других отраслей. Кроме того, что завод выполняет план, без задержки выплачивает зарплату рабочим, с каждым годом он увеличивает выпуск жизненно важной для промышленности страны продукции.
В 2006 г. г-н Рыбин, как член совета директоров от государства, явился на завод, и по-барски закинув ногу на ногу сказал генеральному директору Ю. Сайдакову: «Я — твой начальник. Ты мне не нужен. Я тебя увольняю». То, что гендиректор проработал на заводе 25 лет, из них 14 — генеральным директором, г-на Рыбина не смутило нисколько. Также как и то, что его слова были просто словами и не были оформлены даже решением советом директоров. Решение будет принято будет позже. Примечательно, что в тот день он появился в проходной завода не один, а со своим приятелем-бизнесменом. Сотрудник охраны не пропустил приятеля, за что был им избит. Предприниматель не смущаясь окружающих кричал: «Мы тут хозяева! Это наш завод! Мы вам всех уволим!!!».
Ю. Сайдаков, до этого не имевший до этого рокового разговора, а вернее монолога чиновника, не потрудившегося даже объяснить причины своего заявления, — ни одного замечания от совета директоров не согласился с сумасбродством московского чиновника, и отказался писать заявление об увольнении. Далее события развивались как в детективе Агаты Кристи. Рыбин создал альтернативный совет директоров ОАО Пермский завод СОЖ, на котором было принято решение об отстранении Ю. Сайдакова от должности. Арбитражные суды Перми и Екатеринбурга четыре раза по просьбе Ю. Сайдакова отменяли решения незаконно созданного Рыбиным совета директоров, и все четыре раза Рыбин игнорировал их — созданный им совет директоров вновь и вновь принимал решения об увольнении Ю. Сайдакова.
Любопытно то, что в альтернативный, так называемый совет директоров, созданный Рыбиным (именно его решения судебные инстанции признавали незаконными), чиновником были приглашены другие государственные чиновники. Ведали ли они что творят? Понимали ли что их решения незаконны? Примечателен еще и другое обстоятельство: все кандидатуры, лоббируемые Рыбиным на пост генерального директора завода, не имели никакого отношения ни к заводу, ни к отрасли, они даже не имели соответствующего образования. Настоящий директор, имеющий опыт работы на заводе, автор десятка изобретений, кроме профильного образования имеет несколько других высших, в том числе он закончил Открытый Лондонский университет по специальности «Управление ресурсами в условиях рынка».
Почти два года генеральный директор завода Ю. Сайдаков получал анонимные звонки. В выражениях и угрозах звонившие не стеснялись: «Если ты не уволишься, то мы уничтожим и тебя, и твою семью». Он не дрогнул, знал, что закон на его стороне. Обратился в милицию, прокуратуру, но там ему ничем помочь не смогли — оперативно-следственные мероприятия выявили лишь, что во всех случаях звонили из телефона-автомата. Выяснить кто — не удалось.
Для чего же высокопоставленному чиновнику Росэнерго понадобилось уволить старого и опытного директора и лоббировать назначение никому не известных на заводе кадров? По слухам, завод стоит на земле, которую впоследствии можно выгодно продать. По другим данным, широко обсуждаемым в Перми, новые хозяева закроют завод и сдадут площади в аренду. Как ни крути, у государственного чиновника не видно государственных интересов в решениях. И — как государственный чиновник, призванный соблюдать закон, вновь и вновь может создавать альтернативный совет директоров, решения которого, как и само его существования не признал ни один суд?
Не менее значима и такая деталь, как общение московского чиновника с рабочими завода. Они испытали на себе в полной мере и чиновничье барство, и чиновничье хамство. Разговаривая с ними г-н Рыбин говорил: «В глаза мне смотреть. В глаза!!! Я сказал!». Говорят, что чиновник отпрыск приличного семейства. Неужели он так разговаривает со всеми? И со своим начальством тоже? В советские времена за такой тон общения с рабочими, чиновник мог поплатиться не только партбилетом, но и карьерой. Неужели сегодня некому оградить общество от таких возомнивших себя хозяевами жизни чиновников?
