С 1 октября 1930 УЛаг ОГПУ преобразовано в Главное Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (ГУЛаг). 10 июля 1934 года был создан Народный комиссариат внутренних дел СССР, в состав которого вошли пять главных управлений. Одним из них было Главное управление лагерей (ГУЛаг). В 1934 году Внутренней охране НКВД были переподчинены Конвойные войска СССР. 27 октября 1934 в ГУЛаг перешли все исправительно-трудовые учреждения Наркомата юстиции РСФСР.

4 января 1936 был сформирован Инженерно-строительный отдел НКВД, 15 января 1936 — Управление особого строительства, 3 марта 1936 — Главное управление строительства шоссейных дорог (ГУШОСДОР). В ведении НКВД находились такие предприятия, как Главное управление по строительству горно-металлургических предприятий, Главгидрострой, Главпромстрой, Дальстрой (Главное управление строительства Дальнего Севера) и др. ГУЛаг был расформирован в соответствии с приказом МВД СССР № 020 от 25 января 1960 согласно Постановлению Совета Министров СССР № 44-16 от 13 января 1960 и в связи с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 января 1960 «Об упразднении МВД СССР».

Начальный этап

До создания ГУЛаг в РСФСР руководство большинством мест заключения было возложено на отдел исполнения наказаний Народного комиссариата юстиции РСФСР и Главное управление принудительных работ при Народном комиссариате внутренних дел РСФСР.

В 1934 году общие тюрьмы были переданы в ГУЛаг НКВД СССР.

Период расцвета

3 августа 1933 года постановлением СНК СССР утверждается Исправительно-Трудовой Кодекс РСФСР, прописывающий различные аспекты функционирования ИТЛ. В частности, кодексом предписывается использование труда заключённых[~ 1] и узаконивается практика зачёта двух дней работы за три дня срока[~ 2], широко применявшаяся для мотивации заключённых при строительстве Беломорканала.

10 июля 1934 года согласно Постановлению ЦИК СССР при образовании нового союзно-республиканского НКВД в его составе было образовано Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений. В октябре того же года это управление было переименовано в Главное управление лагерей, трудпоселений и мест заключения.

В дальнейшем это управление ещё дважды переименовывалось и в феврале 1941 получило закрепившееся название Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД СССР. После окончания Великой Отечественной войны, в связи с реорганизацией наркоматов в министерства, Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний в марте 1946 года вошло в состав МВД СССР.

Постановлением Совета Министров СССР от 21 февраля 1948 года «Об организации лагерей и тюрем со строгим режимом для содержания особо опасных государственных преступников [и о направлении их по отбытии наказания на поселение в отдалённые местности СССР]» для «шпионов, диверсантов, террористов, троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций и групп» в системе ГУЛага создавались особые лагеря (Степлаг, Минлаг, Дубровлаг, Озёрлаг, Берлаг). Заключённые в них должны были носить номера на одежде.

Период после смерти Сталина

27 марта 1953 года был издан указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии, по которому в течение следующих трёх месяцев вышла на свободу почти половина заключённых лагерей (примерно 1 200 000 из 2 500 000 человек), чей срок заключения был меньше пяти лет.

Ожидавшееся, но не проводившееся освобождение «политических» привело к их коллективным выступлениям (Воркутинское восстание, Норильское восстание, Кенгирское восстание заключённых). Эти события ускорили создание комиссий, которые должны были проверить дела «политических» заключённых. В течение двух лет (с начала 1954 по начало 1956 годов) число «политических» в ГУЛаге уменьшилось с 467 000 до 114 000 человек, то есть на семьдесят пять процентов. В начале 1956 года, впервые за двадцать лет, общее число заключённых стало меньше миллиона человек.

Ведомственная принадлежность ГУЛага после 1934 года менялась всего один раз — в марте 1953 ГУЛаг был передан в ведение Министерства юстиции СССР, но в январе 1954 вновь возвращён в МВД СССР.

Следующим организационным изменением системы исполнения наказаний в СССР стало создание в октябре 1956 Главного управления исправительно-трудовых колоний, которое в марте 1959 года было переименовано в Главное управление мест заключения.

При разделении НКВД СССР на два самостоятельных наркомата — НКВД СССР и НКГБ СССР — это управление было переименовано в Тюремное управление НКВД СССР. В 1954 году по постановлению Совета Министров СССР Тюремное управление было преобразовано в Тюремный отдел МВД СССР. В марте 1959 года Тюремный отдел был реорганизован и включён в систему Главного управления мест заключения МВД СССР.

Структура

Система объединяла 53 лагерных управления с тысячами лагерных отделений и пунктов, 425 колоний, а также более 2000 спецкомендатур. Всего свыше 30 000 мест заключения ГУЛаг осуществляло руководство системой исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ). Территориально лагеря подчинялись лагуправлениям, а организационно — специально созданным главкам в соответствующих наркоматах (лесной, нефтяной, машиностроительной промышленности и др). В общем случае, система подчинения ИТЛ была довольно запутанной — в зависимости от экономической ситуации в стране и задач правительства отдельным министерствам, главки периодически ликвидировались, создавались вновь, переподчинялись другим главкам, или преобразовывались в отдельные главки. В свою очередь, лагуправления вместе с лагерями также ликвидировались, переподчинялись другим главкам, создавались вновь и тд. Особенно это было ощутимо во время и после Великой Отечественной войны — с началом войны практически все ресурсы и рабсила ГУЛАГа был брошены на производство и обслуживание военных потребностей — металлургия (сталь для техники). С окончанием войны, когда страна уже больше нуждалась в восстановлении, основные мощности ГУЛАГа были развернуты вокруг лесозаготовок (напр., шпалы), добыча драгметаллов, разработка гидротехнических сооружений (напр., отвод рек, производство каналов) и тд.

Ниже приведен полный список главков, когда-либо существовавших в системе ГУЛАга:

Вытегоргидрострой
ГУАС
Енисейстрой
Главасбест
Главгидрострой
ГУЛГМП
ГУЛЖДС
ГУЛЛП
Главспецнефтестрой
Главпромстрой
Главгидроволгобалтстрой
Главгидроволгодонстрой
Главслюда
Главспецстрой
ГУШОСДОР
Куйбышевгидрострой
Средазгидрострой
Главспеццветмет
Сталинградгидрострой
УЛСПЧМ
Особстрой
УТП
Шекснагидрострой
Амурское управление строительства БАМ
Восточное управление строительства и лагерей БАМ
УЖДС
Западное управление строительства и лагерей БАМ
Северное управление лагерей железнодорожного строительства
Башспецнефтестрой
Татспецнефтестрой
Управление строительства 500
Волгожелдорстрой

Статистика ГУЛага

До конца 1980-х годов официальная статистика по ГУЛагу была засекречена, доступ исследователей в архивы был невозможен, поэтому оценки были основаны либо на словах бывших заключённых или членов их семей, либо на применении математико-статистических методов.

Согласно официальным данным всего в системе лагерей, тюрем и колоний ОГПУ и НКВД в 1930—1956 единовременно содержалось от 0,5 до 2,5 млн человек (максимум был достигнут в начале 1950-х в результате послевоенного ужесточения уголовного законодательства и социальных последствий голода 1946—1947).

 

Первые руководители ГУЛага — Фёдор Эйхманс, Лазарь Коган, Матвей Берман, Израиль Плинер — в числе прочих видных чекистов погибли в годы «большого террора». В 1937—1938 гг. они были арестованы и вскоре расстреляны.

Место хранения архивного фонда

Государственный архив Российской Федерации, бывший ЦГАОР. Фонд № Р-9414, 9 описей, 7615 единиц хранения, 1930—1960 г.г., из них по личному составу 480 единиц хранения 1931—1960 г.г.

Многие исходящие документы могут находится на хранении в иных фондах Государственного архива Российской Федерации, например в фонде СНК СССР (Совмина СССР), а так же в иных государственных архивах.

Роль в экономике и эффективность

Уже к началу 1930-х труд заключённых в СССР рассматривался как экономический ресурс. Постановление СНК СССР от 11 июля 1929 года предписывало ОГПУ:

…расширить существующие и организовать новые исправительно-трудовые лагеря (на территории Ухты и других отдаленных районов) в целях колонизации этих районов и эксплуатации их природных богатств путём применения труда лишённых свободы.

Ещё более чётко отношение властей к заключённым как к экономическому ресурсу выразил Сталин, в 1938 году выступивший на заседании Президиума Верховного Совета СССР и заявивший по поводу существовавшей тогда практики досрочного освобождения заключённых следующее:

Мы плохо делаем, мы нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо

Нельзя ли дело повернуть по-другому, чтобы люди эти оставались на работе — награды давать, ордена, может быть? А то мы их освободим, вернутся они к себе, снюхаются опять с уголовниками и пойдут по старой дорожке. В лагере атмосфера другая, там трудно испортиться. Я говорю о нашем решении: если по этому решению досрочно освобождать, эти люди опять по старой дорожке пойдут. Может быть, так сказать: досрочно их сделать свободными от наказания с тем, чтобы они оставались на строительстве как вольнонаёмные?

Заключёнными ГУЛага в 1930—1950-х годах велось строительство ряда крупных промышленных и транспортных объектов:

каналов (Беломорско-Балтийский канал имени Сталина, канал имени Москвы, Волго-Донской канал имени Ленина);
ГЭС (Волжская, Жигулёвская, Угличская, Рыбинская, Нижнетуломская, Усть-Каменогорская, Цимлянская и др.);
металлургических предприятий (НГМК и Нижнетагильский МК и др.);
объектов советской ядерной программы;
ряда железных дорог (Трансполярной магистрали, Кольской железной дороги, тоннеля на Сахалин, Караганда — Моинты — Балхаш, Северной железной дороги, Печорской магистрали, вторых путей Сибирской магистрали, Тайшет — Лена (начало БАМа) и др.) и автомобильных дорог.
Ряд советских городов был основан и строился учреждениями ГУЛага (Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань, Дудинка, Воркута, Ухта, Инта, Печора, Молотовск, Дубна, Находка, Волжский, Жезказган).

Труд заключённых использовался также в сельском хозяйстве, в добывающих отраслях и на лесозаготовках. По данным некоторых историков на ГУЛаг в среднем приходилось 3 % валового национального продукта.

Эффективность

В сравнении с гражданским сектором, труд заключённых был неэффективным, а продуктивность — ничтожной. В частности руководитель ГУЛага Наседкин 13 мая 1941 года писал, что «выработка на одного рабочего в ГУЛаге на строительно-монтажных работах 23 рубля в день, а в гражданском секторе на строительно-монтажных работах 44 рубля». Труд заключённых приносил ничтожный и зачастую очень ненужный ресурс.

Л. П. Берия 9 апреля 1939 г. обратился с письмом к В. М. Молотову, в котором просил увеличить нормы снабжения заключённых продовольствием и одеждой для повышения производительности их труда:

Существующая в ГУЛаге НКВД СССР норма питания в 2000 калорий рассчитана на сидящего в тюрьме и не работающего человека. Практически и эта заниженная норма снабжающими организациями отпускается только на 65—70 %. Поэтому значительный процент лагерной рабочей силы попадает в категории слабосильных и бесполезных на производстве людей. На 1 марта 1939 г. слабосильных в лагерях и колониях было 200 000 человек, и поэтому в целом рабочая сила используется не выше 60—65 процентов
После войны замминистра внутренних дел Чернышёв писал в специальной записке, что ГУЛаг просто необходимо переводить на систему, аналогичную гражданской экономике. Но несмотря на введение новых стимулов, детальную проработку тарифных сеток и норм выработки, самоокупаемость ГУЛага не могла быть достигнута; производительность труда заключённых была ниже, чем у вольнонаёмных работников, а стоимость содержания системы лагерей и колоний возрастала

После смерти Сталина и проведения в 1953 году массовой амнистии число заключённых в лагерях сократилось в два раза, строительство ряда объектов было прекращено. В течение нескольких лет после этого система ГУЛага планомерно сворачивалась и окончательно прекратила своё существование в 1960 году.

Коррупция

Существует распространённый миф о том, что в системе лагерей ГУЛаг не было никакой коррупции. Однако есть множественные документы и свидетельства, подтверждающие обратное. Были повсеместно распространены хищения в форме присвоений и растрат лагерного имущества и питания лагерным начальством, меньше, блатными (ворами) и вольнонаёмными работниками. По заявлению историка Л. И. Бородкина, есть множество различных документов, подтверждающих, что коррупция была в системе ГУЛаг даже во время войны.

Условия

Пытки и издевательства

В документе, подписанном начальником оперативного отдела ГУЛага НКВД СССР, от 1942 года, пишется о том, что к заключённым применяется жестокое обращение. Указываются фамилии дежурных стрелков в лагере Чкаловской области. В документе в частности говорилось:

<…> В виде меры наказания за разного рода нарушения лагерного режима ХОМЯКОВ, УКОЛОВ, ТРОФИМОВ и ОВСЯННИКОВ наносили заключенным побои. Вязали и полураздетыми водворяли в холодный изолятор. Связывали проволокой, выводили на улицу и привязывали к столбу. Заключенных полураздетыми выводили на улицу и по несколько часов держали их на морозе. Были случаи, когда в полураздетом состоянии заключенных заставляли лежать на снегу.

Оперативно-чекистским отделением ОИТК УНКВД по Чкаловской области ХОМЯКОВ, УКОЛОВ, ТРОФИМОВ и ОВСЯННИКОВ арестованы и привлечены к уголовной ответственности.

Для травли заключённых администрация лагеря, как правило, активно использовала так называемых «друзей народа» или «социально близких» — блатных.

Многие «воры в законе» часто накалывали себе на груди татуировку Сталина и Ленина, чтобы избежать расстрела, ибо полагали, что в изображения вождей палачи не станут стрелять. Однако это не спасало заключённых.

Организация лагерей

В ИТЛ устанавливались три категории режима содержания заключённых: строгий, усиленный и общий.

На строгом режиме особо опасные преступники, осуждённые за бандитизм, разбой, умышленные убийства, побеги из мест заключения и неисправимые уголовники-рецидивисты. Они находились под усиленной охраной и надзором, не могли быть расконвоированы, использовались преимущественно на тяжёлых физических работах, к ним применялись наиболее строгие меры наказания за отказ от работы и за нарушения лагерного режима. Осуждённые по статье «Политические преступления» (58 статья Уголовного кодекса РСФСР) тоже относились к особо опасным.
На усиленном режиме содержались осуждённые за грабежи и другие опасные преступления, воры-рецидивисты. Эти заключённые тоже не подлежали расконвоированию и использовались главным образом на общих работах.
Остальные заключённые в ИТЛ, а также все находившиеся в исправительно-трудовых колониях (ИТК) содержались на общем режиме. Разрешалось их расконвоирование, использование на низовой административно-хозяйственной работе в аппарате лагерных подразделений и ИТК, а также привлечение к постовой и конвойной службе по охране заключённых.
По окончании карантина врачебно-трудкомиссиями производилось установление заключённым категорий физического труда.

Физически здоровым заключённым устанавливалась первая категория трудоспособности, допускающая их использование на тяжёлых физических работах.
Заключённые, имевшие незначительные физические недостатки (пониженную упитанность, неорганического характера функциональные расстройства), относились ко второй категории трудоспособности и использовались на работах средней тяжести.
Заключённые, имевшие явно выраженные физические недостатки и заболевания, как то: декомпенсированный порок сердца, хроническое заболевание почек, печени и других органов, однако не вызывающие глубоких расстройств организма, относились к третьей категории трудоспособности и использовались на лёгких физических работах и работах индивидуального физического труда.
Заключённые, имевшие тяжёлые физические недостатки, исключающие возможность их трудового использования, относились к четвёртой категории — категории инвалидов.
Отсюда все рабочие процессы, характерные для производительного профиля того или иного лагеря, были разбиты по степени тяжести на тяжёлые, средние и лёгкие.

Для заключённых каждого лагеря в системе ГУЛага существовала стандартная система учёта узников по признаку их трудового использования, введённая в 1935 году. Все работающие заключённые делились на две группы. Основной трудовой контингент, который выполнял производственные, строительные или прочие задачи данного лагеря, составлял группу «А». Помимо него, определённая группа заключённых всегда была занята работами, возникающими внутри лагеря или лагерной администрации. Этот, в основном административно-управленческий и обслуживающий персонал, причислялся к группе «Б». Неработающие заключённые также делились на две категории: группа «В» включала в себя тех, кто не работал по причине болезни, а все остальные неработающие объединялись в группу «Г». Данная группа представлялась самой неоднородной: часть этих заключённых только временно не работали по внешним обстоятельствам — из-за их нахождения на этапе или в карантине, из-за непредоставления работы со стороны лагерной администрации, из-за внутрилагерной переброски рабочей силы и т. п., — но к ней также следовало причислять «отказчиков» и узников, содержащихся в изоляторах и карцерах.

Доля группы «А» — то есть основная рабочая сила — редко достигала 70 %. Кроме того, широко использовался труд вольно-наёмных работников (составлявших 20—70 % группы «А» (в разное время и в разных лагерях)).

Нормы на работу составляли в год около 270—300 трудовых дней (по-разному в разных лагерях и в разные годы, исключая, естественно, годы войны). Трудовой день — до 10—12 часов максимально. Варлам Шаламов в своих рассказах упоминает 16-часовой рабочий день без выходных. В книге И. Л. Солоневича заключённый Авдеев А. С. рассказывает о 15—20-часовом рабочем дне в течение нескольких месяцев в должности счетовода, работая в лагере под Кемью. В той же книге рассказывается о том, что заключённых заставляли работать даже в сильные морозы, несмотря на отсутствие достаточной для таких работ одежды, что вызывало обморожения и смерти от переохлаждения.

Норма питания № 1 (основная) заключённого ГУЛага в 1948 году (на 1 человека в день в граммах):

Хлеб 700 (800 для занятых на тяжёлых работах)
Мука пшеничная 10
Крупа разная 110
Макароны и вермишель 10
Мясо 20
Рыба 60
Жиры 13
Картофель и овощи 650
Сахар 17
Соль 20
Чай суррогатный 2
Томат-пюре 10
Перец 0,1
Лавровый лист 0,1

Несмотря на существование определённых нормативов содержания заключённых, результаты проверок лагерей показывали их систематическое нарушение:

Большой процент смертности падает на простудные заболевания и на истощение; простудные заболевания объясняются тем, что есть заключённые, которые выходят на работу плохо одетые и обутые, бараки зачастую из-за отсутствия топлива не отапливаются, вследствие чего перемёрзшие под открытым небом заключённые не отогреваются в холодных бараках, что влечет за собой грипп, воспаление лёгких, и другие простудные заболевания.

До конца 1940-х, когда условия содержания несколько улучшились, смертность заключённых в лагерях ГУЛага превышала среднюю по стране, а в отдельные годы (1942—1943) доходила до 20 % от среднесписочной численности узников. Согласно официальным документам, всего за годы существования ГУЛага в нём умерли более 1,1 млн человек (ещё более 600 тыс. умерли в тюрьмах и колониях). Ряд исследователей, например, В. В. Цаплин, отмечали заметные расхождения в имеющейся статистике, но на данный момент эти замечания носят отрывочный характер, и не могут быть использованы для её характеристики в целом.

Иные правонарушения

В данный момент в связи с открытием служебной документации и внутренних приказов, ранее недоступных историкам, имеется ряд материалов, подтверждающих репрессии, причём произведённые в силу указов и постановлений органов исполнительной и законодательной власти.

К примеру, в силу Постановления ГКО № 634/сс от 6 сентября 1941 г. в Орловской тюрьме ГУГБ был осуществлён расстрел 170 политических заключённых (в их числе — М. Спиридонова). Объяснялось данное решение тем, что перемещение осуждённых данной тюрьмы не представлялось возможным. Большую часть отбывающих наказание в таких случаях отпускали либо приписывали к отступавшим войсковым частям. Наиболее опасных заключённых в ряде случаев ликвидировали.

Примечательным фактом было издание 5 марта 1948 года так называемого «дополнительного указа воровского закона для заключённых», который определил основные положения системы отношений привилегированных заключённых — «воров», заключённых — «мужиков» и некоторого персонала из числа заключённых:

Каждый заключённый вносит в воровскую кассу 25 % от своего заработка.
Каждый заключённый приносит ворам 50 % от полученных посылок и денежных переводов.
Заключённые, имеющие шерстяные личные вещи, по первому требованию передают их ворам.
Из продуктов, завезённых на кухню, заведующий и повара самое лучшее отдают ворам.
Заключённые врачи и фельдшеры выделяют для воров медикаменты, содержащие наркотики.
Все заключённые безоговорочно выполняют любое требование воров.
При неподчинении воровскому закону главари приговариваются к смертной казни.
Данный закон вызвал весьма негативные последствия для непривилегированных заключённых лагерей и тюрем, вследствие чего отдельные группировки «мужиков» стали оказывать противодействие, организовывать выступления против «воров» и соответствующим законам, совершая в том числе акты неповиновения, поднимая восстания, учиняя поджоги. В ряде учреждений контроль над заключёнными, который де-факто принадлежал и осуществлялся преступными группами «воров», был утерян, руководства лагерей обратились непосредственно в высшие инстанции с просьбой выделения дополнительно наиболее авторитетных «воров» для наведения порядка и восстановления контроля, что иногда вызывало некоторую потерю управляемости местами лишения свободы, давало повод преступным группам контролировать сам механизм отбывания наказания, диктуя свои условия сотрудничества.

Система стимулирования труда в ГУЛаге

Распорядок устанавливался приказом НКВД № 00889 от 2 августа 1939.

Заключённые, отказывающиеся от работы, подлежали переводу на штрафной режим, а «злостные отказчики, своими действиями разлагающие трудовую дисциплину в лагере», привлекались к уголовной ответственности. За нарушения трудовой дисциплины на заключённых налагались взыскания. В зависимости от характера таких нарушений, могли быть наложены следующие взыскания:

лишение свиданий, переписки, передач на срок до 6 месяцев, ограничение в праве пользования личными деньгами на срок до трёх месяцев и возмещение причинённого ущерба;
перевод на общие работы;
перевод на штрафной лагпункт сроком до 6 месяцев;
перевод в штрафной изолятор сроком до 20 суток;
перевод в худшие материально-бытовые условия (штрафной паёк, менее благоустроенный барак и т. п.)
В отношении заключённых, соблюдавших режим, хорошо проявивших себя на производстве, перевыполнявших установленную норму, могли применяться следующие меры поощрения со стороны лагерного руководства:

объявление благодарности перед строем или в приказе с занесением в личное дело;
выдача премии (денежной или натуральной);
предоставление внеочередного свидания;
предоставление права получения посылок и передач без ограничения;
предоставление права перевода денег родственникам в сумме, не превышающей 100 руб. в месяц;
перевод на более квалифицированную работу.
Кроме того, десятник в отношении хорошо работавшего заключённого мог ходатайствовать перед прорабом или начальником лагпункта о предоставлении заключённому льгот, предусмотренных для стахановцев.

Заключённым, работавшим «стахановскими методами труда», предоставлялись льготы, в частности:

проживание в более благоустроенных бараках, оборудованных топчанами или кроватями и обеспеченных постельными принадлежностями, культуголком и радио;
специальный улучшенный паёк;
отдельная столовая или отдельные столы в общей столовой с первоочередным обслуживанием;
вещевое довольствие в первую очередь;
преимущественное право пользования лагерным ларьком;
первоочередное получение книг, газет и журналов из библиотеки лагеря;
постоянный клубный билет на занятие лучшего места для просмотра кинокартин, художественных постановок и литературных вечеров;
командирование на курсы внутри лагеря для получения или повышения соответствующей квалификации (шофёра, тракториста, машиниста и т. д.)
Сходные меры поощрения были приняты и для заключённых, имевших звание ударников. Известно, что в 1943 году 17,5 % из 9863 заключённых и 31,5 % из 1067 вольнонаёмных рабочих по капитальному строительству в Норильлаге считались стахановцами.

Наряду с данной системой стимулирования существовали и другие, которые состояли только из компонентов, поощрявших высокую производительность труда заключённого (и не имевших «наказательного» компонента). Одна из них связана с практикой засчитывать заключённому один отработанный с перевыполнением установленной нормы рабочий день за полтора, два (или ещё больше) дня его срока заключения. Результатом такой практики являлось досрочное освобождение заключённых, положительно проявивших себя на работе. В 1939 году эта практика была отменена, а сама система «досрочного освобождения» сводилась к замене заключения в лагере на принудительное поселение. Так, согласно указу от 22 ноября 1938 г. «О дополнительных льготах для заключённых досрочно освобождаемых за ударную работу на строительстве 2-х путей „Карымская — Хабаровск“», 8900 заключённых — ударников досрочно освобождались, с переводом на свободное проживание в район строительства БАМа до окончания срока наказания. В годы войны стали практиковаться освобождения на основе постановлений ГКО с передачей освобожденных в РККА, а потом на основе Указов Президиума Верховного Совета СССР (так называемые амнистии).

Третья система стимулирования труда в лагерях заключалась в дифференцированной выплате заключённым денег за выполненную ими работу. Эти деньги в административных документах изначально и вплоть до конца 1940-х гг. обозначались терминами «денежное поощрение» или «денежное премиальное вознаграждение». Понятие «зарплата» тоже иногда употреблялось, но официально такое название было введено только в 1950 году. Денежные премиальные вознаграждения выплачивались заключённым «за все работы, выполняемые в исправительно-трудовых лагерях», при этом заключённые могли получать заработанные деньги на руки в сумме не свыше 150 рублей единовременно. Деньги сверх этой суммы зачислялись на их личные счета и выдавались по мере израсходования ранее выданных денег. Гарантированный минимум был десять процентов от зарплаты вольнонаёмного за аналогичный труд. В ряде главков реальная цифра доходила до тридцати—сорока процентов. Среднемесячная зарплата была около двухсот пятидесяти рублей. Денег не получали неработающие и невыполняющие нормы. При этом «даже незначительное перевыполнение норм выработки отдельными группами рабочих» могло вызвать большой рост фактически выплачиваемой суммы, что, в свою очередь, могло привести к непропорциональному развитию фонда премвознаграждения по отношению к выполнению плана капитальных работ. Заключённым, временно освобождённым от работы по болезни и другим причинам, за время освобождения от работы заработная плата не начислялась, зато стоимость гарантированного питания и вещевого довольствия с них тоже не удерживалась. Актированным инвалидам, используемым на сдельных работах, оплата труда производилась по установленным для заключённых сдельным расценкам за фактически выполненный ими объём работ.

Воспоминания бывших заключённых

Во времена Хрущёвской оттепели стало возможным появление произведений о ГУЛАГе. Первым опубликованным произведением, основанным на личном опыте, стала повесть А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», вышедшая в 1962 году. Другие наиболее известные произведения — его же исследование «Архипелаг ГУЛАГ», «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, колымская проза Варлама Шаламова (начиная с «Колымских рассказов»). Хотя многие произведения содержат и художественные элементы, этот аспект корпуса литературы о ГУЛАГе практически не исследован, в том числе и из этических соображений

На сайте «виртуального музея ГУЛАГа» Европейского союза представлены воспоминания некоторых бывших заключённых лагерей ГУЛага. Всего историки из разных стран Европейского союза записали 160 интервью с бывшими узниками.

Знаменитый Мороз — начальник Ухтинских лагерей заявлял, что ему не нужны ни машины, ни лошади: «дайте побольше з/к — и он построит железную дорогу не только до Воркуты, а и через Северный полюс». Деятель этот был готов мостить болота заключёнными, бросал их запросто работать в стылую зимнюю тайгу без палаток — у костра погреются! — без котлов для варки пищи — обойдутся без горячего! Но так как никто с него не спрашивал за «потери в живой силе», то и пользовался он до поры до времени славой энергичного, инициативного деятеля. Я видел Мороза возле локомотива — первенца будущего движения, только что НА РУКАХ выгруженного с понтона. Мороз витийствовал перед свитой — необходимо, мол, срочно, развести пары, чтобы тотчас — до прокладки рельсов! — огласить окрестности паровозным гудком. Тут же было отдано распоряжение: натаскать воды в котел и разжечь топку!

Борис Ширяев:

Темпы развития новых советских бытовых форм на Соловках даже обгоняли общесоюзные: тюремная замкнутость, безграничный произвол, полное пренебрежение к человеческой личности и её правам, постоянная беспредельная лживость, вездесущий, всемогущий «блат» — узаконенное мошенничество всех видов, хамство, постоянный полуголод, грязь, болезни, непосильный, принудительный труд — все это доводилось до предела возможного.

Как рассказывает Зарод, заключенных поднимали в 3 часа утра. «Сколько хлеба тебе выдавали, зависело от того, сколько леса ты нарубил днем раньше. Это был буквально вопрос жизни и смерти. Те, кто выполнял норму на 100 % — а для большинства это было физически невозможно — получали 900 грамм хлеба, те, кто выполнял на 50 %, — 300 грамм», — повествует Зарод. Пайку чёрного хлеба из плохо очищенной ржи растягивали на весь день, работали по 12 часов.

Женщины в ГУЛаге

Несовершеннолетние в ГУЛаге

16 июля 1939 года НКВД СССР издает приказ «С объявлением положения об изоляторе НКВД ОТК для несовершеннолетних», в котором было утверждено «Положение об изоляторе для несовершеннолетних», предписывающее размещать в изоляторах подростков возрастом от 12 до 16 лет, приговорённых судом к различным срокам заключения и не поддающихся иным мерам перевоспитания и исправления. Данная мера могла быть осуществлена с санкции прокурора, срок содержания в изоляторе ограничивался шестью месяцами.

Начиная с середины 1947 года сроки наказания для несовершеннолетних, осуждённых за кражу государственного или общественного имущества, были увеличены до 10—25 лет. Ещё Постановлением ВЦИК и СНК от 25 ноября 1935 года «Об изменении действующего законодательства РСФСР о мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних, с детской беспризорностью и безнадзорностью» была отменена возможность снижения срока наказания для несовершеннолетних в возрасте 14—18 лет, значительно был ужесточён режим содержания детей в местах лишения свободы.

Охрана ГУЛАГа

Охрану заключённых в лагерях и колониях осуществлял специальный военизированный состав ГУЛАГа, комплектуемый, главным образом, из демобилизованных красноармейцев и младших командиров Красной Армии и войск НКВД. Правовой статус работников ВОХР определялся секретными инструкциями ОГПУ-НКВД-МВД. Уставы службы войск ОГПУ-НКВД-МВД, общевойсковые уставы Красной Армии определяли права общие и должностные обязанности служащих охраны, регламентировали несение гарнизонной, караульной и внутренней службы. По своему правовому и социально-экономическому положению работники ВОХР были приравнены к лицам, несущим действительную военную службу. Для служащих охраны ИТЛ существовала политика льгот и привилегий: в области трудового землепользования сельского хозяйства; труда и социального страхования; народного образования; здравоохранения, а также при переездах по железным дорогам и водным путям; почтовые; денежные пособия; судебные; по обязательному страхованию; по налогам и сборам; жилищные.

Сравнение ГУЛага и современной тюремной системы

Рядом активистов коммунистических взглядов часто проводится параллель между системой ГУЛАГ и современной тюремной системой США или России. По мнению д.и.н. Л. И. Бородкина, некорректно сравнивать условия содержания и количество заключённых в тюрьмах современных Российской Федерации и США с количеством и условиями содержания заключённых в лагерях ГУЛага:

Да. Вы знаете, это потрясающий аргумент, я слышу его часто. Он звучит примерно так: «У нас сегодня сидит больше миллиона человек в тюрьме, в Америке 2 миллиона, ну и в ГУЛаге сидело, в среднем, в год 2 миллиона».

Я даже не знаю, что за этим больше стоит, сознательное смещение или просто какая-то наивность, для взрослых людей непростительная. Я позволю себе минуту на это потратить, потому что, мне кажется, это важный момент. Люди, которые сидят в тюрьме сегодня, они осуждены на лишение свободы. В наших тюрьмах, наверное, несладко сидеть, это понятно. Но они осуждены, повторюсь, на лишение свободы. И они прошли суд, они прошли осуждение с участием адвоката, всех сторон и так далее. Когда мы говорим о ГУЛАГе, надо понимать, что это не просто осуждённые. Значительная часть из них попали туда решением внесудебных органов при очень упрощенных процедурах и судебного характера. Обвинения многочисленные в шпионаже и в чём угодно. Эти люди потом были реабилитированы. Ясно, что осудили их, во многом, незаслуженно, неоправданно. Советская власть, высшие партийные органы, Генеральная прокуратура их потом реабилитировали. Так вот, они осуждены были не просто на лишение свободы. Они должны были где-нибудь на Колыме или за северным полярным кругом в Норильске, в вечной мерзлоте работать в тяжелейших условиях за пайку хлеба. Они осуждены были часто на нечеловеческие условия. И я никому не пожелал бы пройти через этот опыт. Таким образом, давайте не будем путать отсидку в тюрьме за преступление уголовное и человека, посланного часто на голодную смерть в лагере с внесудебными ещё и решениями.

Также Бородкин отмечает, что люди, проводящие параллель между тюрьмами США и системой концентрационных лагерей ГУЛаг, тщательно маскируют то, что в конституции большинства демократических стран есть специальная статья, которая запрещает принудительный труд заключённых. При том, что законы СССР, по мнению Бродкина, говорили: «Принудительный труд не только разрешен, а государством внедряется». Согласно этому признаку ГУЛАГ соответствует каторге.

В Индонезии существует понятие «тропический Гулаг». Это остров Буру, где в 1969 г. было построено три лагеря для политзаключённых, через которые прошли 23 тыс. человек, репрессированных после событий 30 сентября 1965 г. Среди них и известный писатель Прамудья Ананта Тур. Cобытия тех времён запечатлены на картине репрессированного индонезийского художника Адриануса Гумелара (Adrianus Gumelar) «Тропический Гулаг. Остров Буру» (Gulak tropis Pulau Buru).