Вайт Ольга Павловна
Систему оплаты в московском транспорте монополизируют семья Кирилловых из ФСО и семья Рязановых из «Газпрома»
С января 2018 года на самых популярных маршрутах московских автобусов начали демонтировать турникеты, стоящие на входе в салон: по задумке городских властей, это сделает поездки более быстрыми и комфортными. Спецкор «Медузы» изучил, как устроена система турникетов, сколько Москва за нее платит и какое отношение к этому имеют столичные чиновники эпохи Юрия Лужкова, а также соседи главы Росгвардии.
«Мы уже начали убирать турникеты из автобусов. Конечный срок — два года», — заявил мэр Москвы Сергей Собянин в эфире «Эха Москвы». Дело было в ноябре 2011-го, через год с небольшим после прихода бывшего тюменского губернатора в московское правительство.
Впоследствии заявления о том, что убрать турникеты хотелось бы, но пока не выходит, стали одним из лейтмотивов мэрства Собянина. Например, 6 сентября 2013 года — за два дня до выборов главы Москвы, которые Собянин в итоге выиграл — вице-мэр по вопросам транспорта Максим Ликсутов говорил, что турникеты убирать не будут, поскольку эксперимент с одним из трамвайных маршрутов, где они были демонтированы, оказался неудачным. В марте 2016-го, рассуждая о том же, на тот же трамвайный эксперимент сослался глава «Мосгортранса» Евгений Михайлов.
В очередной раз Собянин пообещал избавиться от турникетов в ноябре 2017 года. На сей раз мэр пояснил, что эта система уже повысила дисциплину пассажиров, увеличив число тех, кто оплачивает проезд, почти на четверть, — и, таким образом, справилась со своей задачей. Отказ от турникетов, в свою очередь, должен был увеличить скорость московского наземного транспорта — и вообще сделать поездки в нем более комфортными.
С 1 января 2018 года давнее обещание Собянина и правда начали выполнять — как уточнили в Дептрансе, связано это еще и тем, что все больше людей пользуются безлимитными абонементами. Пока турникеты демонтировали на 72 самых популярных городских автобусных маршрутах — например, тех, что развозят людей по домам от станций метро в больших районах. Теперь заходить можно в любую дверь, оплачивая проезд с помощью валидатора в салоне. Как сообщили в «Мосгортрансе», число безбилетных пассажиров на маршрутах, где нет турникетов, уже выросло на 12%, но в ближайшее время планируется установить дополнительные валидаторы и усилить работу контролеров.
По оценке городских чиновников, нововведения позволили сократить каждую поездку автобуса в среднем на пять минут. Учитывая, что турникеты также отсутствуют на трамваях «Витязь-М», работающих на десяти маршрутах, и почти на двух тысячах автобусов коммерческих перевозчиков, у которых заключен контракт с «Мосгортрансом», сейчас без турникетов работают уже больше трети всех средств передвижения в московском наземном транспорте.
Турникет как интеллектуальная собственность
Турникеты в московском общественном транспорте появились в 2002 году. Оборудование каждого автобуса комплектом из турникета и считывающего устройства стоило $7500; всего город потратил на это более $94 млн. Контракт на выполнение работ без конкурса получила компания «Солярус», гендиректором которой была гражданка Австралии Ольга Вайт. Как сообщало агентство «Руспрес», партнером столичной подземки компания Вайт стала еще в 1997 году.
Платить городу пришлось не только за установку турникетов. Еще до ее начала, в 2001 году, в России был зарегистрирован патент на изобретение «автоматизированной системы оплаты проезда и контроля проездных документов» (АСКП). Заключалось изобретение в установке трех взаимодействующих друг с другом устройств — валидатора, турникета и монтажной корзины (комплекса из металлических палок, на которые валидатор и турникет крепятся). За использование АСКП «Мосгортранс» должен был платить роялти, сумма которых от года к году могла меняться. Так, в 2010-м она составляла 3% от стоимости каждой платной перевозки; всего за 2008-2010 годы «Мосгортранс» заплатил за использование патента 910,4 млн рублей.
Получал эти деньги все тот же «Солярус», оборудовавший турникеты. Исходно патентом владел россиянин Михаил Муратов, муж Ольги Вайт, — но в 2001 году он за 10 миллионов долларов продал его компании. Муратов был еще и соучредителем «Соляруса» — вместе с женой и фирмой «ПР Телеком», связанной с тогдашними московскими чиновниками. Владел фирмой гендиректор принадлежащей городу компании «Электронная Москва» Юрий Припачкин, а возглавлял «ПР Телеком» тогдашний заместитель главы дептранса Сергей Макаренко. Он же отвечал за внедрение системы турникетов на общественном транспорте. (В 2002 году доля «ПР Телекома» в «Солярусе» перешла к кипрской офшорной компании.)
Уже после прихода к власти Сергея Собянина похожая история в московском метрополитене привела к возбуждению уголовного дела. В марте 2011 года бывшему начальнику метро Дмитрию Гаеву предъявили обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями: он был одним из авторов патента на систему оплаты поездок в метро — и получил от компании, которую возглавлял, 12 миллионов рублей единовременно и 12 миллионов ежегодно. Через год уголовное дело прекратили: следствие сочло, что чиновник владел патентом на законных основаниях. Двумя другими авторами патентов на турникеты в метро были Ольга Вайт и Михаил Муратов.
Вайт и Муратов на вопросы не ответили. В пресс-службе «Мосгортранса» отметили, что первые контракты с «Солярусом» заключались еще до вступления в силу закона о госзакупках в 2013 году — и в тех условиях выплата 3% от стоимости поездки была «параметром для формирования стоимости договора на информационное обслуживание системы, а не оплатой за пользование патентом». Правда, аудиторы Счетной палаты РФ, проводившие проверку дептранспорта в 2011 году, расценили эти траты именно как выплаты «держателю патента».
Люди с Валдая
В 2015 году сумма роялти, уходивших «Солярусу» за турникеты в наземном транспорте, снизилась до 2,55% от каждой поездки; по подсчетам «Медузы», компания могла получить за свою интеллектуальную собственность около 349 миллионов рублей. В более поздних контрактах на обслуживание турникетов роялти за патент не упоминаются. Сейчас, когда турникетная система на определенных маршрутах отменяется, сами турникеты не ликвидируют, а просто опускают, — но на систему с опущенным турникетом патент уже не распространяется. В «Мосгортрансе» подтвердили, что контракт, согласно которому обладателям патента уходило 2,55% от стоимости поездок, был заключен в 2014 году и действовал до середины 2016-го.
Представители компании также сообщили, что больше не требуют от подрядчиков лицензии на патент — однако «подрядчики при необходимости должны самостоятельно взаимодействовать с патентообладателем для предоставления предприятию продукта, свободного от прав третьих лиц».
В конце 2016 года компании Вайт и Муратова впервые проиграли конкурс на обслуживание АСКП на наземном транспорте. В 2018-м и его, и тендер на обслуживание системы оплаты в метро — в общей сложности на 31,2 миллиона рублей — выиграли компания «Транстелематика» и ее дочернее предприятие «ПэйТранс». Принадлежат они бывшему зампреду правления «Газпрома» Александру Рязанову и его сыну; за последние три года эти компании получили от московского правительства заказов на 1,38 миллиарда рублей — например, на оснащение общественного транспорта видеокамерами или модернизацию программного обеспечения турникетов.
Перестали Вайт и Муратова получать заказы и на поставку новых валидаторов. Этим теперь занимается петербургская компания «Сэл групп», в 2017 году получившая от «Мосгортранса» контрактов на 597 млн рублей. Раньше «Сэл групп» занималась вовсе не транспортом, а строительством и ремонтом объектов по заказу ФСБ и пограничников. Владеет компанией Наталья Кириллова, которую издание РБК связывало с Владимиром Кирилловым, главой службы охранных мероприятий ФСО.
У Кирилловой вообще много общего с элитой российских спецслужб. Например, она владеет участком земли в поселке Ящерово — по данным РБК, ее соседями являются глава Росгвардии Виктор Золотов, губернатор Тульской области, бывший охранник Владимира Путина Александр Дюмин, глава Управделами президента Александр Колпаков, бывший директор ФСО Евгений Муров и другие высокопоставленные чиновники (напротив Ящерово — валдайская резиденция Владимира Путина).
Еще один сосед Кирилловой — Николай Кузнецов — владеет холдингом «К-групп», в который входит и «Сэл групп». За последние несколько лет компании холдинга выиграли госконтрактов на общую сумму более 15 миллиардов рублей; их заказчики — РЖД, «Росатом», «Газпром» и многие другие. Входящие в «К-групп» предприятия строят в северных областях России административные здания, которые в местной прессе называют управлениями ФСБ, реконструируют Хабаровский пограничный институт, оборудуют пункты погранконтроля в аэропорту «Пулково». Один из офисов холдинга находится в здании, где также располагается центральный офис банка «Россия», акционерами которого являются люди из ближнего круга Владимира Путина — например, Юрий Ковальчук, Геннадий Тимченко, Николай Шамалов и Сергей Ролдугин.
Девиз компании Николая Кузнецова — цитата из Николая Карамзина: «Мыслить, мечтать можем в Германии, Франции, Италии, а дело делать единственно в России».