Глава «Иннопрактики» рассказала о работе компании, создании научно-технологической долины МГУ и своей работе в университете

 

 

 

Москва. 22 октября. INTERFAX.RU — В Москве в четверг проходит II конгресс «Инновационная практика: наука плюс бизнес», организованный Московским государственным университетом имени М.В. Ломоносова и «Иннопрактикой». На вопросы информационного агентства «Интерфакс» ответила руководитель «Иннопрактики» Катерина Тихонова.
— Давайте начнем с главного, что такое «Иннопрактика»?
— Начну с предыстории. В августе 2012 года было создано структурное подразделение МГУ под названием Центр национального интеллектуального резерва, задача которого – создать механизмы вовлечения молодых ученых в процесс перевода их собственных научных разработок на следующие этапы, вплоть до промышленного внедрения. Проблема назрела достаточно давно, ректор университета Виктор Антонович Садовничий выделил данную работу в качестве одной из приоритетных.
В советское время существовала стройная система распределения, при которой выпускники целевым образом попадали в отраслевые НИИ или научно-технические подразделения предприятий. А государство выступало единственным заказчиком научных исследований, самостоятельно определяя, в какой практической области они могут быть использованы. Старая система распалась, а новую не создали, в итоге университет вынужден восстанавливать эту цепочку трансфера знаний в технологии, но уже на принципах партнерства с конечными заказчиками – коммерческими компаниями. Причем параллельно этим довольно успешно занимаются созданные на разных этапах Научный парк МГУ, Управление инновационной политики, Биотехнологический инкубатор и другие. Специфика нашего центра – акцент на молодых ученых, и взаимодействие с бизнесом для нас не самоцель, а средство обеспечения востребованности молодых ученых. Кстати, подобных центров в нашем университете довольно много, это одна из форм вовлечения выпускников в практическую работу. Некоторые из них развиваются, некоторые прекращают свое существование, это похоже на своеобразный профинкубатор.
На определенном этапе становления центра мы поняли, что основной механизм вовлечения молодых ученых – это, прежде всего, реализация проектов для индустрии. Для упорядочения взаимодействия с бизнесом было принято решение о том, что университет учреждает некоммерческий фонд «Национальное интеллектуальное развитие», председателем попечительского совета которого является ректор. Помимо юридического интерфейса для компаний, фонд также привлекает при необходимости внешнюю экспертизу. К слову, молодых ученых в любом проекте не меньше 30% от общей численности команды.
То есть, центр – это основа, а фонд – технический интерфейс. Но для упрощения публичного восприятия был создан бренд «Иннопрактика», который по сути объединяет центр и фонд, не являясь какой-либо организацией в юридическом смысле слова.
— И в чем заключается помощь «Иннопрактики» молодым ученым?
— Идем параллельно двумя путями. Если применить образное сравнение – в первом случае берем за руку и ведем, а во втором – пытаемся обучить и дать инструменты. Первый – самый быстрый и короткий: просто взять и сделать за кого-то. Здесь разные направления – написать бизнес-план, рассчитать коммерческий потенциал, привлечь внешнюю экспертизу. Однако в такой модели не формируется способность к целеполаганию, ведь пока ведешь человека, он идет вперед, перестаешь его направлять — он останавливается, то есть при отсутствии ведущего процесс тормозится.
Мы собираем заявки от молодых ученых, в том числе через сайт. Дальше проводится внутренняя экспертиза, если необходима – внешняя. А затем смотрим, можно ли найти заказчика на данную разработку, а, возможно, кто-то готов взять на работу и молодого ученого. Если нет рыночного спроса, то продвинуться практически невозможно. Поэтому приходится довольно часто помогать приводить определенные параметры результатов интеллектуальной деятельности в соответствие с запросами заказчика. Но это возможно только в том случае, если у заказчика есть хотя бы потребность в имеющихся компетенциях и технологиях команды разработчиков.
Второй способ долгосрочный, но и эффект от его применения тоже гораздо более устойчивый во времени – научить. Российское общество долгое время находилось в условиях определенного патернализма, когда люди в большей степени полагаются на других, чем на себя. Хотелось бы в молодых людях развивать не просто активность, но и эмпатию как необходимый элемент эмоционального интеллекта. По Эриху Фромму, способность к эмпатии и есть та истинная свобода, которая позволяет принимать мир другого человека без отрицания своего. Мир другого человека не обязан полностью совпадать с собственным, и это не должно мешать конструктивной коммуникации, направленной на достижение общей цели и решение общих задач.
И наша задача – в сфере ментальности, воспитывать все больше активных и ответственных людей уже с ранних лет. Именно на это направлены конкурсы для студентов, проекты Тихоокеанской школы или, например, создание на территории МГУ школы-интерната для одаренных детей. Надеюсь, что все необходимые консультации в скором времени завершатся, будут приняты нормативные решения и в ближайшие годы в школе-интернате начнется обучение. Туда будут отбираться дети со всей страны.
Параллельно вовлекаем молодых ученых в практическую работу, показываем международный опыт, корпоративные практики российских компаний, в том числе в сфере R&D. Таким образом молодые ученые получают возможность, как говорят, «побиться о реальную жизнь», через так называемый ‘learning by doing’.
При плотном взаимодействии науки и бизнеса происходит полезный обмен лучшими практиками и инновациями в области управления. В ходе нашей работы университет выразил интерес, например, к внедрению некоторых корпоративных практик в области автоматизации. Мы рады, что мы можем быть интерфейсом при выполнении такого взаимовыгодного обмена, что и является одной из главных задач нашей деятельности — выстраивание конструктивного диалога между наукой и бизнесом.
— А есть уже какие-то успешные проекты в области исследований?
— Несмотря на то, что от лабораторной стадии до промышленного масштабирования могут уйти годы, ряд публичных примеров с небольшим сроком реализации приведу. Ученые МГУ совместно с НОВАТЭКом провели комплексные исследования образовавшегося на Ямале кратера – там были и бурение, и топографическая съемка, и геохимический анализ – и выяснили природу его происхождения. Оказалось, что речь идет вовсе не о выбросах газа из земных недр, что могло бы быть довольно опасно для проходящего рядом газопровода. Причина формирования кратера – чисто геологическая, и опасность для газопровода там минимальная. Но пусть об этом подробнее сами исследователи расскажут. Ученые получили уникальный научный материал, который они готовят к публикации в престижном журнале, а заказчик узнал, какие технические решения применять для надежной и безопасной эксплуатации газопровода.
Другой пример – это использование микроорганизмов для решения проблемы очистки воды от нефтяных загрязнений в северных морях. Этот проект, основу которого составила идея молодого сотрудника МГУ Андрея Шестакова, реализуется совместно с «Арктическим научным центром», дочерней структурой «Роснефти». Уникальность проекта в том, что раньше микроорганизмы могли очищать воду только в теплой воде, теперь эта проблема решается и для условий Арктики.
Есть и примеры из серии «pushing through» или «bottom up», когда надо было доказать заказчику, что предлагаемая разработка будет ему полезна. Не называя компанию в силу согласованного режима конфиденциальности, скажу лишь, что ученые предложили решение в области материаловедения, которое повышало эффективность производственного процесса. Но не было уверенности в том, что вообще возможно создать материал с заявленными характеристиками. Заказчик все же проявил смелость и пошел на риск. В итоге, мало того, что создали материал, но и уже приступили к следующему этапу проекта. При этом нашей конечной целью в проекте является не только создание уникальной технологии, но и сопровождение разработки при ее внедрении на производстве заказчика, поскольку зачастую на этапе внедрения заказчику требуется экспертное сопровождение разработчиков.
Если говорить о текущих исследованиях, то продолжаются проекты в области геологии и недропользования, в частности предстоит решить актуальнейшую задачу геостабилизации для объектов строительства в условиях вечной мерзлоты. Повышенное внимание уделим и медицинской тематике, особенно в области онкологии.
— А как ищете заказчиков? Кто соглашается на выделение средств?
— Компании, сотрудничающие с МГУ, были задолго до «Иннопрактики» и, уверена, будут всегда. Руководители наиболее крупных из них входят в Попечительский совет университета. Создание площадки «Иннопрактики» позволило им получить дополнительный и постоянно существующий канал коммуникации с университетом. При этом фонд, как я уже сказала, — это некоммерческая организация, соответственно у нас нет акционеров, дольщиков, а значит прибыль не распределяется. При этом одной из долгосрочных целей является изыскание способов выхода на самоокупаемость, поскольку это позволит сделать нашу деятельность более устойчивой.
— А Вы в каком качестве участвуете в деятельности «Иннопрактики»?
— Я являюсь руководителем центра и директором фонда, параллельно занимая позицию заместителя проректора МГУ.
— А как оказались в «Иннопрактике», Вас кто-то пригласил, учились в МГУ?
— Да, я окончила МГУ, и до сих пор занимаюсь научной деятельностью в области теории управления. Если точнее, то моя работа лежит в области когнитивной науки, и находится на стыке как минимум пяти дисциплин — математического моделирования, механики, психологии, физиологии, и в принципе касается биохимии. В двух словах, сфера исследования — если говорить простым языком — автоматическая (с применением методов математического моделирования) минимизация или компенсация отклонений от нормального функционирования организма человека при воздействии на него неблагоприятных (экстремальных) условий. Например, нарушение ориентации в пространстве в условиях микрогравитации. Одним из способов коррекции таких нарушений является метод тренировок с применением стендов виртуальной реальности, то есть тренажеров-симуляторов, и их математическое обеспечение, включающее элементы теории управления.
Однако не буду сейчас углубляться в научные детали. Кстати, хочу заметить, что теория управления применима везде, в том числе в социальных отношениях. В процессе учебы меня всегда интересовал вопрос – а для чего, для какой практической цели мы проводим наши исследования, в чем применимость теоретического результата в реальной жизни?
В университете работа со студентами построена на вовлечении. И я, еще когда училась, активно участвовала в студенческом волонтерстве. Наиболее активным студентам, как правило, предлагают остаться поработать в системе университета. Так мне поступило предложение попробовать себя в новом качестве именно по линии поиска новых инструментов профессиональной социализации молодых ученых.
— А есть ли аналоги «Иннопрактики» в России или за рубежом, на кого вы ориентируетесь?
— Сразу оговорюсь, мы не являемся классическим научным фондом. Такие организации, как американский National Science Foundation, европейский European Science Foundation – финансируют, по большому счету, поисковые исследования, не всегда задумываясь над тем, какое прикладное значение будут иметь разработки, полученные в ходе работ, выполненных за счет средств фонда. Нам же важно поддержать те исследования, которые направлены на решение конкретных задач, поставленных бизнесом. У нас нет собственных средств, наша задача – сделать так, чтобы представители бизнеса доносили до ученых, что им нужно, а ученые это реализовывали, причем вплоть до стадии внедрения. В мире есть много примеров такого взаимодействия между наукой и бизнесом. Например, научный парк Синьчжу на Тайване. Созданный немногим позже американской Кремниевой долины по ее образу и подобию, этот парк с учетом местной специфики добился выдающихся успехов. Сейчас суммарный годовой оборот компаний, работающих в этом парке, составляет десятки миллиардов долларов. Парк стал примером для всего региона – китайские технопарки были построены по модели Синьчжу.
— Сейчас активно обсуждается создание на территории МГУ научно-технологической долины. Какова роль «Иннопрактики» в этом?
— Надо понимать, что на сегодняшний день долина — это пока проект, идея, которая заложена в программу развития МГУ еще с девяностых годов. «Иннопрактика» как часть МГУ участвует в этом проекте наравне со множеством других структур университета. Но мы не управляем, а уж тем более не занимаемся финансовыми вопросами, включая способы и источники финансирования проекта. Это территория МГУ, руководит проектом непосредственно ректор. «Иннопрактика», повторюсь, своеобразный интерфейс университета для выстраивания системного взаимодействия с бизнесом. Наша задача — это собрать мнения, пожелания, систематизировать их, выяснить интересы, проанализировать и представить специальной комиссии, в которую входят более 80 сотрудников МГУ — деканы факультетов, академики, профессоры и другие. Они обсуждают концепцию развития долины, а после этого выносят предложения на ученый совет. Затем концепцию должен одобрить попечительский совет. В этом процессе очень много людей, и поскольку «Иннопрактика» является одним из держателей информации в части, касающейся взаимодействия с бизнесом, то есть с будущими и желанными резидентами, она участвовала и в рабочих группах.
Хочу отметить, что есть разные модели развития долины — и их обсуждение как раз и станет основной темой открывающегося сегодня конгресса. Для МГУ важно сохранить своих выпускников для страны, применить их знания и потенциал в реальной жизни на территории долины. Университет хочет видеть там реальных работодателей и партнеров, которые смогут применять изобретения на практике.
Сейчас одобрена концепция «четырех «И»: соблюдения интересов исследователей, инноваторов, индустрии и инвесторов. Но, скорее всего, она будет расширена и до пятого «И» — государственных институтов, без которых подобный проект жить не может. Объединение всех «И» — это во многом управленческая задача.
— Как будет организован выбор того или иного решения?
— Учитывая уникальность проекта, думаю, что нужно провести открытый международный конкурс на лучшую концепцию. Но еще раз особо подчеркну — «Иннопрактика» по сути в этот процесс не вмешивается, а создает условия для того, чтобы было всестороннее обсуждение. Предстоящий конгресс — важный элемент этого процесса, именно после первого конгресса в прошлом году университет смог проанализировать все мнения и принять взвешенную функциональную концепцию долины.