«Луцкевича жестоко избили сотрудники ОМОНа, — рассказывает его адвокат Леонов Сергей Сергеевич. — В институте имени Склифосовского у него зафиксировали ушиб затылочной части головы, гематому правой ушной раковины, множественные ушибы спины и рук. А через месяц его задерживают и доставляют в СК, где омоновец опознает Дениса как человека, срывавшего с него шлем. При этом ни на одной из записей мы не видим, как Денис кидается камнями или срывает с омоновца шлем!». В толпе и общей неразберихе кто-то порвал ему рубашку, и Денис остался в одних шортах и сандалиях. А когда анархисты начали бросать в ОМОН куски асфальта и прорывать оцепление, Луцкевича и еще нескольких человек скрутили сотрудники полиции. Свидетелей момента задержания Луцкевича пока найти не удалось, очевидец вспоминает: «Его, уже побитого, волокли два омоновца. Он просил передышки, говорил, что болят колени». Дениса хорошо запомнили те, кто находился вместе с ним в автозаке, например, Дмитрий Ткачев: «Его спина вся была покрыта рубцами от дубинок. Он старался не прижиматься к стенке автозака, потому что, очевидно, испытывал сильную боль». По словам Ткачева, один из конвоиров, активно общавшийся с задержанными, выспрашивал у Дениса: «Ну ты, наверное, кидался в нас камнями? У тебя же майка была на голове?» Оказывается, некий провокатор с намотанной на голове майкой бросал в ОМОН куски асфальта. Для полицейских он был главным раздражителем. В автозаке Луцкевич вел себя сдержанно. Он попросил у Ткачева телефон и все время звонил той самой Ольге. Ее судьба была для него важнее, чем собственная боль. После ОВД, где задержанных опрашивали с половины десятого вечера до половины пятого утра следующего дня, Денису Луцкевичу потребовалась медицинская помощь. Вот что рассказывает очевидец Евгения Аракина: «Возле ОВД „Останкино“ я увидела молодого парня без верхней одежды. Вся спина у него была покрыта полосами от ударов дубинками. Кто-то вызвал „скорую“ — и его повезли в Склиф». А дальше, как и положено, был суд, который Луцкевич оправдал. В протоколе об административном правонарушении, составленном на Луцкевича есть две очень разные формулировки. Первая: «Осуществлял неповиновение законному распоряжению и требованию сотрудника полиции при исполнении обязанностей по охране общественного порядка и общественной безопасности, а также воспрепятствовал исполнению служебных обязанностей». Вторая: «Прорывал оцепление, выкрикивая различные лозунги, на неоднократные законные требования сотрудников полиции о прекращении противоправных действий, которые доводились до граждан с помощью громкоговорящего устройства, не реагировал». Протокол оказался настолько «кривым», что не устроил даже ко всему привычный суд. Вот цитата из определения мирового судьи участка № 396 (район Якиманка): «Суд установил, что представленный административный материал не отвечает требованиям Кодекса РФ об административных правонарушениях. < …> В протоколе дописано описание события правонарушения другим почерком и пастой другого цвета. Также протокол не содержит сведений о том, когда он был дописан: до или после вручения копии Луцкевичу. < …> В протоколе в качестве свидетелей указаны сотрудники полиции, которые также составляли рапорта. Протокол об административном правонарушении содержит признаки фальсификации, а именно, подписи сотрудников полиции в протоколе не соответствуют подписям, имеющимся в рапортах».